Турист Igor Butyrskii (Butyrskii)
Igor Butyrskii
был 14 августа 2023 9:14

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

107 21

Ровно 58 лет назад, 29 сентября 1957 года произошла, возможно, самая страшная радиационная катастрофа на планете. Возможно, она была намного более разрушительна, чем Фокусима и даже Чернобыль. Скорее всего она унесла в десятки раз больше жизней людей. Эта катастрофа показала насколько несостоятелен был Советский Союз, насколько неважна была жизнь человека и, к сожалению, ничего не изменилось и в современной России.

Сегодня я предлагаю вам почитать о том страшном дне, дне который изменил многое в стране. Будет много текста, если у вас нет времени лучше не начинайте читать, есть тяжелые моменты.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Об аварии 1957 года говорят меньше и реже, чем о Чернобыльской катастрофе. Долгое время авария была засекречена, да и произошла она за 29 лет до Чернобыля, почти 60 лет назад. Но забывать о ней нельзя. Болеют и гибнут ликвидаторы, последствия той аварии и теперь сказываются на здоровье их детей и внуков. Все еще опасен Восточно-уральский радиоактивный след (ВУРС). Еще не все жители переселены с зараженных территорий. И главное-комбинат «Маяк» продолжает работать, продолжает принимать отходы с атомных электростанций, продолжает сбрасывать отходы в окружающую среду.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Если бы не произошло Чернобыльской катастрофы, люди никогда бы не узнали, что в центре России, у подножья Уральских гор, там, где Европа встречается с Азией, уже была раньше такая авария, аналогичная по масштабам Чернобыльской.

Место, где произошла эта первая крупная ядерная катастрофа, долгое время было засекречено, у него не было официального названия. Поэтому многим она известна как «Кыштымская авария», по названию небольшого старинного уральского городка Кыштым, расположенного недалеко от секретного города Челябинск-65 (сегодня — г. Озёрск), где на ядерном заводе Маяк и произошла эта страшная радиационная катастрофа.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

В воздух было выброшено около 20 миллионов кюри радиоактивных веществ. Около 90% радиации осело прямо на территории комбината Маяк. Радиоактивные вещества были подняты взрывом на высоту 1–2 км и образовали радиоактивное облако, состоящее из жидких и твердых аэрозолей. Юго-западный ветер, который дул в тот день со скоростью около 10 м/с, разнес аэрозоли. Через 4 часа после взрыва радиоактивное облако проделало путь в 100 км, а через 10–11 часов радиоактивный след полностью оформился. 2 миллиона кюри, осевшие на землю, образовали загрязненную территорию, которая примерно на 300 -350 км протянулась в северо-восточном направлении от комбината «Маяк».

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Все заброшенные и сильно «фонящие» объекты охраняются, я перелазил через заборы и проволоку чтобы поснимать и каждый раз слышал крики охранников. Бедные люди, они сидят в таких помещениях и готовы разорвать за то, чтобы никто не увидел правды.

Сухим языком отчета авария это описывается так:

«Нарушение системы охлаждения вследствие коррозии и выхода из строя средств контроля в одной из емкостей хранилища радиоактивных отходов, объемом 300 кубических метров, обусловило саморазогрев хранившихся там 70–80 тонн высокоактивных отходов преимущественно в форме нитратно-ацетатных соединений. Испарение воды, осушение остатка и разогрев его до температуры 330 — 350 градусов привели 29 сентября 1957 года в 16 часов по местному времени к взрыву содержимого емкости. Мощность взрыва, подобного взрыву порохового заряда, оценена в 70 — 100 т. тринитротолуола».

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

В зоне радиационного загрязнения оказалась территория трех областей — Челябинской, Свердловской и Тюменской с населением 272 тысячи человек, которые проживали в 217 населенных пунктах. При другом направлении ветра в момент аварии могла сложиться ситуация, при которой серьезному заражению мог бы подвергнуться Челябинск или Свердловск (Екатеринбург). Но след лег на сельскую местность.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

В процессе изготовления материалов для атомной бомбы не заботились об окружающей среде и здоровье людей. Важно было выполнить задание государства. Чтобы получить заряд для атомной бомбы, пришлось не только запустить военные ядерные реакторы, но и создать сложное химическое производство, в результате работы которого получали не только уран и плутоний, но и огромное количество твердых и жидких радиоактивных отходов. В этих отходах содержалось большое количество остатков урана, стронция, цезия и плутония, а также других радиоактивных элементов.

Сначала радиоактивные отходы сливали прямо в реку Теча, на которой стоит завод. Потом, когда в деревнях на берегах реки стали болеть и умирать люди, решили выливать в реку только низкоактивные отходы. Среднеактивные отходы стали сливать в озеро Карачай. Высокоактивные отходы стали хранить в специальных емкостях из нержавеющей стали — «банках».

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

В результате аварии 23 (из 217) сельских населенных пункта были выселены и уничтожены, фактически стерты с лица земли. Скот убивали, одежду сжигали, продукты и разрушенные строения закапывали в землю. Десятки тысяч людей, в одночасье лишившиеся всего, были оставлены в чистом поле и стали экологическими беженцами. Все происходило так же, как будет происходить спустя 29 лет в зоне Чернобыльской аварии. Переселение жителей с зараженных территорий, дезактивация, привлечение военных и гражданского населения к работам в опасной зоне, отсутствие информации, секретность, запрет рассказывать о случившемся несчастье.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Однако прошло почти 60 лет, а независимого расследования не было до сих пор, и многие ученые считают, что на Маяке произошел ядерный взрыв, то есть в баке с отходами произошла самопроизвольная ядерная реакция. До сих пор, не опубликованы технический и химический отчеты об аварии.

29 сентября 1957 года стал черным днем в истории Урала и всей России. Это день, когда жизнь людей на Урале поделилась на 2 половины — до аварии и после, как потом нормальную жизнь Украины, Беларуси, Европейской части России поделит другая черная дата — 26 апреля 1986 года.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Для того чтобы ликвидировать последствия аварии — фактически отмыть водой территорию промышленной площадки Маяка и прекратить любую хозяйственную деятельность в зоне загрязнения, потребовались сотни тысяч человек. Из ближайших городов Челябинска и Екатеринбурга на ликвидацию мобилизовали юношей, не предупреждая их об опасности. Привозили целые воинские части, чтобы оцеплять зараженную местность. Потом солдатам запрещали говорить, где они были. Малолетних детей 7–13 лет из деревень посылали закапывать радиоактивный урожай (на дворе была осень). Комбинат «Маяк» использовал для работ по ликвидации даже беременных женщин. В Челябинской области и городе атомщиков после аварии смертность возросла — люди умирали прямо на работе, рождались уроды, вымирали целые семьи.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Гульшара Исмагилова, жительница села Татарская Караболка:

Мне было 9 лет, и мы учились в школе. Однажды нас собрали и сказали, что мы будем убирать урожай. Нам было странно, что вместо того, чтобы собирать урожай, нас заставляли его закапывать. А вокруг стояли милиционеры, они сторожили нас, чтобы никто не убежал. В нашем классе большинство учеников потом умерли от рака, а те, что остались, очень больны, женщины страдают бесплодием.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

За всю историю ПО МАЯК произошли десятки аварий, некоторые критичные. Озера в которые сбрасывают отходы в засушливые годы пересыхали в ветер разносил радиоактивную пыль по округе. МАЯК убивает людей до сих пор — за 58 лет ничего не изменилось. Они просто закапывают отходы в землю и выливают их в воду, как будто так и надо, как будто «это не наши проблемы».

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Наталья Смирнова, жительница Озерска:

Я помню, что тогда в городе была жуткая паника. По всем улицам ездили машины и мыли дороги. Нам объявляли по радио, чтобы мы выбросили все, что было в тот день у нас в домах, и постоянно мыли пол. Много людей, работников Маяка тогда заболело острой лучевой болезнью, все боялись что-то высказать или спросить под угрозой увольнения или даже ареста.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Ризван Хабибуллин, житель села Татарская Караболка:

29 сентября 1957 года, мы, учащиеся Карабольской средней школы, убирали корнеплоды на полях колхоза им. Жданова. Около 16-и часов все услышали грохот откуда-то с запада и почувствовали порыв ветра. Под вечер на поле опустился странный туман. Мы, конечно, ничего не подозревали и продолжали работать. Работа продолжалась и в последующие дни. Через несколько дней нас почему-то заставили уничтожать не вывезенные еще к тому времени корнеплоды…

К зиме у меня начались страшные головные боли. Помню, как я катался в изнеможении по полу, как обручем стягивало виски, было кровотечение из носа, я практически потерял зрение.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

П. Усатый:

В закрытой зоне Челябинск-40 я служил солдатом. На третью смену службы заболел земляк из Ейска, прибыли со службы — он умер. При транспортировке грузов в вагонах стояли на посту по часу пока не пойдет носом кровь (признак острого облучения) и не заболит голова. На объектах стояли за 2-х метровой свинцовой стеной, но даже и она не спасала. А при демобилизации с нас взяли подписку о неразглашении. Из всех призванных нас осталось трое — все инвалиды.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Я остановился возле плотной стены из кустов, перелез через них и увидел дорогу. Была ли это «секретная» трасса или нет, я не знаю. Охраны не было. Но каждая машина проезжающая по трассе в этот момент притормаживала и пристально меня разглядывала. Как будто агенты КГБ на своих «черных волгах» высматривают шпиона. Паранойя в связи с Маяком до сих пор ярко выражена у местных. Совок никуда не ушел — он все еще тут — всеобщее молчание, шепот по углам, ложь про то, что все отчистили и ежедневные смерти от рака.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Гульсайра Галиуллина, жительница села Татарская Караболка:

Когда прогремел взрыв, мне было 23 года и я была беременна вторым ребенком. Несмотря на это, меня тоже выгнали на зараженное поле и вынудили копаться там. Я чудом выжила, но теперь и я, и мои дети тяжело больны.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Я объехал всю территорию Маяка, проехал многие города в ВУРСе, много раз был на Тече, также заезжал на озера вблизи заводов. Это очень страшное место, страшное тем, что ты никогда не догадаешься, что же тут произошло и чему ты подвергаешься в этот момент. То есть тебе ни холодно, ни жарко, ничего не болит. Повсюду цветы, бабочки, зеленая трава… Нет ощущения опасности, внутренней тревоги.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Эта была страшная катастрофа. Но ее скрыли. Только после Чернобыльской аварии многие в Челябинской области поняли, что теперь можно сказать и об аварии на «Маяке». И в начале 90-х годов, спустя более чем 30 лет после аварии, впервые был опубликован отчет о ней. Чтобы хоть как-то компенсировать людям нанесенный вред, появился закон о социальной защите тех, кто пострадал от этой аварии. Но никто и никогда не узнает, сколько именно человек погибло. До сих пор не переселено село Муслюмово, стоящее на берегу радиоактивной речки Теча. Радиация наносит генетический ущерб и потомки 3-го, и 4-го, и 5-го поколений людей, подвергшихся облучению, будут страдать, будут болеть.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Гульфира Хаятова, жительница села Муслюмово:

В те годы (60-70-е) не знали, что такое лучевая болезнь, говорили, умер от «речной» болезни… Врезалось в память, как мы всем классом переживали за одну девушку, у которой было белокровие, т. е. лейкемия. Девушка знала, что умрет и умерла в 18 лет. Нас тогда потрясла ее смерть.

Противопоставлю цитату из интервью руководителя По МАЯК Е. Г. Дрожко (1997 год):

У нас никто не погиб. Двое занятых в ту роковую смену до сих пор работают. Могу назвать их фамилии — Комаров и Осетров. Они заступили на смену за 15 минут до взрыва… Все могло быть гораздо хуже, если бы специалисты «Маяка» не среагировали на аварию в первые же часы, не дожидаясь команды из Москвы, как это случилось в Чернобыле. И эвакуацию жителей близлежащих деревень провели в одну-две недели. Население других деревень общей численностью 9600 человек выселили в течение полутора лет.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

С момента аварии прошло 58 лет. «Маяк» работает, принимает отходы, отработавшее ядерное топливо со многих АЭС России. Люди, работающие на нем и живущие возле него, подвергаются воздействию радиации, накапливают в своем теле плутоний, цезий, стронций. По-прежнему, ежесекундно, ежеминутно, и даже в этот момент, когда вы читаете эти строки, комбинат производит тонны радиоактивных отходов, которые образуются в результате переработки топлива с атомных станций. И все это по-прежнему он выливает в воду, теперь не в реку Теча, а в озеро Карачай. А, значит, все может повториться вновь… Ведь самое страшное не то, что подобные аварии случаются, а то, что из произошедшего не делаются выводы, не извлекаются уроки…

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

Авария коснулась и меня лично, в Озёрске и в соседних деревнях живут, точнее жили, мои родственники и знакомые. Каждый год одно и тоже — звонок, болезнь, лечение и всегда один финал… Каждый год.

Один день. 29 сентября 1957. Озёрск

В одной из деревень, оставшихся на загрязненной земле после взрыва, дети написали такие стихи.

Посылает Маяк не спасенья лучи:

Стронций, цезий, плутоний — его палачи.

Другие рассказы формата «Один день»:

Один день. 4 июня 1988. Арзамас

Один день. 9 декабря 2009. Пермь

3496 – карма
Позиция в рейтинге – 101
Комментарии